Abstract: В сборнике повестей «Миргород» Н. В. Гоголь рассуждает о том, что стоит за народной идиллией. Он показывает абсурдность любого отклонения от своей гармонической модели (смешение суеверия и догм христианства в «Вие», кверулянство помещиков по глупому вопросу в «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»). Алогичность последней повести является особенно пугающей. Она сигнализирует о распаде культуры доброго соседства, дружбы и патриархальности. В первой трети XIX в., когда Гоголем были написаны «Вечера на хуторе близ Диканьки», в России массово возникают дружеские общества и активно развивается жанр «дружеское послание», поэтому мотив ссоры, репрезентированный уже в номинации произведения, мог вызывать негативные ассоциации. Жанр дружеского послания активно развивали участники литературного общества «Арзамас», что вполне могло стать предметом рефлексии Гоголя. Визитной карточкой «Арзамаса» являлась «галиматья», товарищеские посиделки. Абсурдные речи приятелей приобретали письменную форму. Практически всегда фиксировал шуточные тексты заседаний «Арзамаса» поэт В. А. Жуковский. В связи с этим мы считаем правомерным обращение к этой грани таланта Жуковского при дальнейшем анализе гоголевской повести о двух Иванах, в которой повсеместно выявляются абсурдистика и шаржи. Цель статьи – выявление «арзамасского кода» и анализ творческих моделей произведений Жуковского в гоголевском тексте. Данный анализ проводится впервые и позволит расширить спектр интерпретаций «Повести…». Выбор моделей произведений Жуковского обоснован тем, что поэт являлся бессменным секретарем «Арзамаса»; кроме того, поэт в определенной степени продолжает сентиментальную линию в русской литературе, что коррелирует с избранной для анализа субъективностью дружеских посланий. Материалом статьи является произведение Н. В. Гоголя «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», арзамасские протоколы В. А. Жуковского, а также такие его произведения, как драматическая поэма «Орлеанская дева»; стихотворение «Теон и Эсхин»; статьи из журнала «Вестник Европы»; баллады «Ленора», «Людмила», «Светлана»; дружеское послание «К Батюшкову» и пр.; басня «Ссора плешивых» и пр. В работе применяются компаративный и биографический методы исследования. Финальная повесть тетралогии характеризуется абсурдностью, а не гармонией. В повести происходит смешение контекстов: светлое, идиллическое соседствует с разрушительным отрицанием, низменное и греховное проникает в сознание гоголевских персонажей. Кроме того, повествователь ставит знак равенства между человеком и вещью. Человек в финальной повести «Миргорода» постепенно превращается в хищника и вредителя. Главные герои ссорой уничтожают природную гармонию, что противоречит принципам творчества Жуковского. Поэт в своей лирике часто воспевает дружбу, любовь и гармонию, в повести Гоголя же мы видим кризис данных ценностей. В повести Гоголя нет достаточного количества компонентов дружеских посланий, подобных тем, что писал Жуковский. Идиллическая модель Жуковского, которая еще просматривалась в «Старосветских помещиках», в «Повести…» совершенно исчезает. Во-первых, нивелируется патриархальность. Человеку уже мало беззаботного пребывания на лоне природы. Во-вторых, читатель не видит семей и семейных пар (Иван Иванович и Иван Никифорович – холосты и не имеют детей). Идиллия в «Миргороде» отныне невозможна, невозможны и гармоничные отношения между персонажами. Герои не стремятся к познанию нового, не желают отказаться от пагубных страстей. Никто не может вразумить рассорившихся. Иван Иванович и Иван Никифорович превращаются в кверулянтов, а судебная тяжба для бывших друзей становится культом, навязчивой идеей. Они не слышат ни голоса совести, ни советов окружающих. Развитие и воскресение персонажей откладывается навечно. Известная «арзамасская галиматья» играет роль фасилитатора в ссоре героев. Гоголевский рассказчик намеренно использует ее, чтобы продемонстрировать уникальность явления дружбы. В произведении повсеместно происходит подмена понятий. Дружба превращается в антидружбу, идиллия – в антиидиллию, а низменное подменяет вечные ценности. Абсурд гоголевской повести напоминает арзамасскую карнавализацию. Повествователю присуща высокая патетика при описании низменных предметов. Таким образом, в «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» мы видим решительный отказ от юношеских стремлений Гоголя к постижению и репродукции высоких идиллических и элегических моделей Жуковского. Из текста писателя ясно, что дружба ныне – редкое духовное явление. Это уничтожает модель дружеских посланий и создает своего рода антагонизм, несвойственный творческому мышлению Жуковского. Экзальтированность Гоголя, подражание поэту в «Миргороде» ослабевают. Жуковский верит, что все изменения в мире к лучшему, мнение же Гоголя на этот счет несколько отличается. Он зачастую показывает искаженный, деформированный мир. К финалу «Миргорода» не остается места и эстетическому, ибо Иван Иванович и Иван Никифорович отвратительны в своей мелочности. Гоголь показывает итог отпадения человека от патриархальных традиций и христианских ценностей, что ведет к нарушению логики мироздания (это прозревается и ранее в гибели главных героев повестей «Старосветские помещики», «Тарас Бульба», «Вий»). In the collection of stories “Mirgorod” N. V. Gogol discusses what is behind the folk idyll. He shows the absurdity of any deviation from his harmonic model (the mixing of superstition and dogmas of Christianity in the “Viy”, the landlords’ quarrel over a stupid question in the “The Tale of How Ivan Ivanovich Quarreled with Ivan Nikiforovich”). The illogicality of the last story is particularly frightening. It signals the disintegration of the culture of good neighborhood, friendship and patriarchy. In the first third of the XIX century, when Gogol wrote “Evenings on a Farm Near Dikanka”, friendly societies appeared en masse in Russia and the genre of “epistle to a friend” was actively developing, so the motive of the quarrel, already represented in the nomination of the work, could cause negative associations. The genre of the “epistle to a friend” was actively developed by the participants of the literary society “Arzamas”, which could well become the subject of Gogol’s reflection. The business card of “Arzamas” was “galimat’ya” (nonsense), friendly gatherings. Absurd speeches of friends acquired a written form. The poet V. A. Zhukovsky almost always recorded the comic texts of “Arzamas” meetings. In this regard, we consider it legitimate to refer to this facet of Zhukovsky’s talent in the further analysis of Gogol’s “The Tale of How Ivan Ivanovich Quarreled with Ivan Nikiforovich”, in which absurdism and caricatures are everywhere revealed. The purpose of the article is to identify the “Arzamas code” and analyze the creative models of Zhukovsky’s works in Gogol’s text. This analysis is being conducted for the first time and will expand the range of interpretations of the “The Tale of How Ivan Ivanovich Quarreled with Ivan Nikiforovich”. The choice of Zhukovsky’s works models is justified by the fact that the poet was the permanent secretary of “Arzamas”; in addition, the poet continues to a certain extent the sentimental line in Russian literature, which correlates with the subjectivity of epistles to a friend chosen for analysis. The material of the article is the work of N. V. Gogol “The Tale of How Ivan Ivanovich Quarreled with Ivan Nikiforovich”, “Arzamas” protocols of V. A. Zhukovsky, as well as such his works as the dramatic poem “The Maid of Orleans”; the poem “Theon and Aeschines”; articles from the journal “Herald of Europe”; ballads “Lenore”, “Lyudmila”, “Svetlana”; epistle to a friend “To Batyushkov”, etc.; fable, “The Quarrel of the bald”, etc. Comparative and biographical research methods are used in the work. The final story of the tetralogy is characterized by absurdity, not harmony. There is a mixture of contexts in the story: the bright, idyllic side by side with destructive denial, the base and sinful penetrates into the consciousness of Gogol’s characters. In addition, the narrator puts an equal sign between a person and a thing. The man in the final story of “Mirgorod” gradually turns into a predator and pest. The main characters destroy the natural harmony by quarreling, which contradicts the principles of Zhukovsky’s creativity. The poet often sings friendship, love and harmony in his lyrics, but in Gogol’s story we see a crisis of these values. In Gogol’s story there are not enough components of friendly messages like those that Zhukovsky wrote. The idyllic model of Zhukovsky, which was still visible in the “Old-World Landowners”, completely disappears in the “The Tale of How Ivan Ivanovich Quarreled with Ivan Nikiforovich”. Firstly, patriarchy is leveled. A carefree stay in the bosom of nature is no longer enough for a person. Secondly, the reader in the “The Tale of How Ivan Ivanovich Quarreled with Ivan Nikiforovich” does not see families and couples (Ivan Ivanovich and Ivan Nikiforovich are single and have no children). Idyll in “Mirgorod” is now impossible, and harmonious relations between the characters are also impossible. The heroes do not seek to learn new things, do not want to give up harmful passions. No one can reason with those who have quarreled. Ivan Ivanovich and Ivan Nikiforovich turn into litigators, and litigation for former friends becomes a cult, an obsession. They do not hear the voice of conscience, nor the advice of others. The development and resurrection of the characters is postponed forever. The famous “Arzamas galimat’ya” plays the role of a facilitator in the quarrel of the heroes. Gogol’s narrator deliberately uses it to demonstrate the uniqueness of the phenomenon of friendship. There is a substitution of concepts everywhere in the work. Friendship turns into anti-friendship, idyll turns into anti-idyll, and the base replaces eternal values. The absurdity of Gogol’s story resembles “Arzamas” carnival. The narrator is characterized by high pathos when describing lowly objects. Thus, in “The Tale of how Ivan Ivanovich quarreled with Ivan Nikiforovich” we see a decisive rejection of Gogol’s youthful aspirations to comprehend and reproduce Zhukovsky’s high idyllic and elegiac models. It is clear from the writer’s text that friendship is now a rare spiritual phenomenon. This destroys the model of epistle to a friend and creates a kind of antagonism, uncharacteristic of Zhukovsky’s creative thinking. Gogol’s exaltation and imitation of the poet in “Mirgorod” are weakening. Zhukovsky believes that all changes in the world are for the better, but Gogol’s opinion on this is somewhat different. He often shows a distorted, deformed world. By the end of “Mirgorod” there is no place for the aesthetic, because Ivan Ivanovich and Ivan Nikiforovich are disgusting in their pettiness. Gogol shows the result of man’s falling away from patriarchal traditions and Christian values, which leads to a violation of the universe logic (this was seen earlier in the death of the main characters in the novels “Old World Landowners”, “Taras Bulba”, “Viy”).